В Самарском академическом театре оперы и балета готовят новые постановки — балет «Бахчисарайский фонтан» (премьера состоится в октябре 2019-го) и оперу «Бал-маскарад» (премьера в апреле 2020-го). В создании спектаклей принимает участие известный художник по костюмам, лауреат премии «Золотая маска» Татьяна Ногинова.
Удивительное совпадение
— Сотрудничество с Самарой началось для меня со звонка директора театра Натальи Глуховой. Юрий Петрович Бурлака (главный балетмейстер Самарского академического театра оперы и балета. — Прим. авт.) еще в прошлом году заводил разговор о том, могу ли я приехать и поучаствовать в постановке балета «Бахчисарайский фонтан». А потом совершенно неожиданно позвонил Филипп Разенков — режиссер, с которым мы работали в Уфе, — и тоже предложил поработать в Самаре, но уже над оперой «Бал-маскарад». Бывают же такие совпадения в жизни.
Юрий Петрович выступает как куратор проекта, а хореографию будет переносить на сцену прима-балерина Мариинского театра Дарья Павленко, с которой мы долгие годы работали вместе.
«Бахчисарайский фонтан» — восточная сказка
— «Бахчисарайский фонтан» — это драмбалет композитора Бориса Асафьева, хореографа Ростислава Захарова и художника Валентины Ходасевич. В центре сюжета, основанного на одноименной поэме Пушкина, — история любви хана Гирея к плененной полячке Марии. Ревнивая жена Зарема зарезала девушку. И Гирей, не в силах забыть о своей страсти, в память о возлюбленной построил в Бахчисарае фонтан. Его мы увидим на сцене — с него спектакль начнется и им закончится. Это будет классическое повествование с прологом и эпилогом.
Первая премьера «Бахчисарайского фонтана» состоялась в 1934-м. Советский балет хорош своей иллюстративностью — в нем очень внятный сюжет, рассказанный языком хореографии. Поскольку над «Фонтаном» работала такой мастер театрального дела как Ходасевич, в спектакле — академические и реалистичные декорации и костюмы.
Существует около девяти версий постановки, мы предпочли визуальный ряд московской. Большое спасибо Бахрушинскому музею и музею Большого театра, которые помогли нам собрать информацию. Сейчас внимательно изучаем этнографические костюмы. В нашей версии в гареме помимо татарских жен будут женщины из Индии и Китая.
Это очень интересная работа: ты пытаешься подобрать материалы, которые были доступны в 30-е годы ХХ века. Тогда не было такого выбора синтетических тканей, в основном все делали из натуральных — корсетного атласа, шелка. Самая серьезная проблема — найти тот самый плюш. К сожалению, сейчас его не производят. из личного архива Татьяны Ногиновой
«Бал-маскарад» — мрачная европейская история
— Прототипом главного героя первой версии оперы Верди «Бал-маскарад» был Густав III, который известен нам по русско-шведской войне, упоминаемой Пушкиным в «Медном всаднике». Мы ушли от исторического контекста, потому что эта персона — непростая политическая фигура. Он был авангардным правителем, покровителем искусств, который печально закончил свою жизнь — его убили в шведской опере. После этого долгое время сын Густава запрещал использовать здание по назначению. И до его смерти оно было закрыто. В работе над постановкой мы нашли интересные параллели с мировыми событиями 60-х годов ХХ века.
Название «Бал-маскарад» вводит в обманную мистификацию, позволяет думать, что это праздничная история. Вовсе нет, она трагическая. Думаю, наши зрители, воспитанные на русской классике и помнящие лермонтовский «Маскарад» и печальную судьбу Нины Арбениной, не будут ждать на сцене беззаботного венецианского карнавала.
О «Золотой Маске»
— Для меня «Золотая Маска» стала полной неожиданностью (Татьяна Ногинова получила премию в 2018 году за спектакль «Золушка» Пермского театра оперы и балета. — Прим. авт.). Критерии, по которым жюри оценивает участников, непонятны. Невозможно дать награду за лучший костюм, если хореография не получает приза. Конечно, «Золотая Маска» стала для меня определенной чертой, за которой нужно было оставить сомнения в собственных силах. Но я до сих пор сомневаюсь. Бывает ощущение, что подхожу к обрыву, думаю: «Это моя последняя работа, это невыносимо, очень тяжело. У меня нет ни сил, ни желания еще раз прыгать в эту бездну». И все же я каждый раз загораюсь, благодаря постановщикам, которые рядом. из личного архива Татьяны Ногиновой
Об истории костюма
— Сейчас в европейских музеях можно увидеть остатки костюмов, которые использовались в барочной опере XVII — XVIII века. И по штампам или значкам внутри можно предположить, какому спектаклю они принадлежали. Но культура исполнения театрального платья в ХХ веке настолько изменилась, что выстроить какое-то представление о хореографии по костюму мы не можем.
В истории костюма было несколько революций. Благодаря хореографу Филиппу Тальони, который решил сделать из своей дочери, не имевшей природных данных, балерину, стало понятно: нужно «чистить» линии в движении, чтобы создать тот самый эфемерный образ. Тогда впервые на сцене появился балетный костюм в том виде, в котором мы его знаем. Когда и цвет, и масса, и объем направлены на подачу образа. До этого артисты выступали в исторических костюмах своего времени с деталями, которые указывали на персонажа. Например, выходила дама в панье с цветами — перед нами богиня Флора. Или со шлемом на голове и копьем в руке — Артемида.
Судить по каким-то деталям, дошедшим до нас, о том, как выглядел тогда спектакль, вряд ли можно. Правда, в любом театре существовали книги, в которых вели подробные записи. Но собрать по крупицам сведения о тех постановках — кропотливая работа. Сейчас все проще: есть видео. Если через тысячу лет кто-нибудь найдет наши костюмы, думаю, их атрибутируют с легкостью.
В костюмерных мастерских Италии, например, Тирелли, обязательно есть склад, где хранятся старые театральные наряды, которые собственники до сих пор предоставляют в прокат для кино или оперных постановок. Можно увидеть и одежду, в которой выступали Анна Маньяни и Мария Каллас. Но в аренду их, конечно, уже не дают. из личного архива Татьяны Ногиновой
Балетные костюмы, к сожалению, более хрупкие, они живут не более пятидесяти лет при активной носке. Далее их можно консервировать и выставлять в музее. В России костюмы хранят в музеях при театрах, в Театральном музее Санкт-Петербурга и Музее имени Бахрушина в Москве. Конечно, туда попадают не все вещи, а только знаковые. Например в театральном музее Петербурга можно увидеть костюмы Матильды Кшесинской, Федора Шаляпина и других звезд начала ХХ века.
Костюмы — как живые люди. Жаль, когда они умирают. Когда спектакль выпускается, то есть ребенок рождается, сложно предсказать, какая ему предстоит жизнь. Конечно, постановщики, как любые родители, хотят, чтобы он жил вечно. Но редкий спектакль живет 20-30 лет.
СПРАВКА
Татьяна Ногинова родилась в Вологде.
В 1988 году окончила Ярославское художественное училище.
В 1995-м — Ленинградский государственный институт театра, музыки и кинематографии имени Черкасова по специальности «художник-технолог по костюмам».
В 2016-м — Санкт-Петербургский государственный университет промышленных технологий и дизайна, там Ногинова изучала историю искусств и моды.
С 1991 по 2017 год работала в Мариинском театре: была ассистентом художника по костюмам, художником-технологом по костюмам, главным художником-технологом по костюмам.
Как художник по костюмам выпустила свыше девяноста спектаклей в драматических и музыкальных театрах. Работала с известными режиссерами, среди которых Франческа Замбелло, Дэвид Паунтни, Андрей Кончаловский, Линдсей Познер, и хореографами — Сергеем Вихаревым, Юрием Бурлакой, Василием Медведевым, Алексеем Мирошниченко, Кириллом Симоновым. Фото обложки Виталия Котляра источник »
