Порой случай заставляет возвращаться к теме, о которой уже писали. Когда в «СГ» только появилась рубрика «Исторические версии», автор вспоминала свое детство в городской усадьбе на улице Куйбышева, 34, рассказывала о судьбах соседей. Так в историю Самары вошел инженер Сергей Фрезе, внук изобретателя первого русского автомобиля Петра Фрезе. Казалось, что тайны стоящих неподалеку особняков никогда не откроются. И вот сейчас благодаря читателю «СГ» Александру Жигалову удалось узнать, кто жил до революции в доме на углу Куйбышева и Комсомольской. Волей случая мужчина стал обладателем текста воспоминаний Владимира Каменева, сына прокурора Самарского окружного суда. Их прислала ему профессор Санкт-Петербургской художественно-промышленной академии имени Штиглица Анна Корнилова. Это третья часть материала. Первую можно почитать здесь, а вторую — тут. Угощение в театральной ложе Всю жизнь вспоминал Владимир Каменев красивые здания в стиле модерн, расположенные в центре Самары. Доводилось ему бывать в окружном суде, где работал прокурор Нил Каменев. В строгом кабинете отца, обставленном черной, обитой кожей мебелью, мальчик невольно становился тихим и послушным. Хорошо запомнилась непоседливому ребенку и витая лестница с чугунными перилами и резными металлическими ступенями, по которой он скатывался вприпрыжку, уходя из здания суда. Но, конечно, ничто так не впечатлило Володю, как посещение местного театра, выстроенного в псевдорусском стиле. Семья Нила Каменева заняла целую ложу. Сцена и зал поразили мальчика роскошью, блеском огней и позолоты. К тому же, когда начался спектакль, родители стали доставать из плоской большой коробки очень вкусные тянучки и раздавать их детям. Володя был так охвачен новыми впечатлениями, что само театральное представление в его памяти, к сожалению, не сохранилось. Монахиня с портрета Часто бывали у Каменевых гости. Среди них люди, имена которых вошли в историю нашего края: губернаторы Протасьев и Голицын, а также члены их семей, князь Львов и подруга Александры Леонтьевны Толстой Вера Городецкая. Владимир вспоминает, как проходили вечера в их доме: «Папа садился за большой рояль аккомпанировать, мама и другие дамы пели по очереди романсы. Запомнилось, конечно, приятное мамино меццо-сопрано и еще один женский голос — сильное контральто. Мама говорила тогда, что это поет мадам Розова. Красивое сопрано было у Марии Павловны Кайсер». Владимир помнит самых близких друзей своей семьи. Например, супругов Кайсер, Ледковского с женой Екатериной Вениаминовной и дочерью Верой. Эта высокая худенькая девушка была старше детей Каменева. А ее отец являлся управляющим Крестьянским поземельным банком. Дети прокурора также играли с детьми губернатора Протасьева. Хотя его дочери Ирина, Ася и Таня были старше их. Нужно отметить, что младшая Таня была увековечена кистью художника Павла Корина: он изобразил ее в рост в образе монахини. Интересна история этого портрета. В 1925 году Корин, побывавший на похоронах патриарха Тихона и пораженный всенародным прощанием со святителем, задумал написать грандиозную картину. В ней он решил запечатлеть тех представителей духовенства, интеллигенции, простого люда, которых он увидел во время траурной церемонии. Для этого он сделал множество набросков. Некоторые из них стали картинами. В портрете молодой монахини, написанном Кориным в 1935 году, мы видим олицетворение стойкости и уверенности в выборе духовного пути. Судьба этой женщины действительно незаурядна. Татьяна Протасьева была и монахиней, и историком, и реставратором. Ее родители воспитывали детей в православной вере. Отец Татьяны, олонецкий и самарский губернатор, был другом и единомышленником архиепископа Сергия Страгородского. В начале 1920-х Татьяна ушла в Серафимо-Знаменский скит и приняла иноческий постриг. Была арестована в 1930 году, а после освобождения стала служить певчей в храме Илии Пророка на Остоженке. Также работала художником-реставратором в Историческом музее. В гостях у князя Голицына Когда Протасьевы уехали из Самары, началась чехарда. Некоторое время здесь проработал представитель известной дворянской фамилии Сергей Евреинов, его сменил Андрей Станкевич. Наконец губернатором в Самаре стал князь Лев Голицын. Владимир вспоминал, как с родителями бывал у него в гостях. У мальчика сохранилось яркое впечатление от широкой парадной лестницы. На ней стояли большие звериные чучела. Маленького Володю напугал поднявшийся на дыбы медведь с разинутой пастью. Другой, стоявший на четырех лапах, ему даже понравился. Ведь отец усадил мальчика на него верхом. Лев Голицын стал последним самарским губернатором. Он занимал эту должность с 1916 по 1917 год. Статный бородатый человек с военной выправкой не мог не впечатлить Володю Каменева. Князь был героем войны, награжденным «за отличие в делах против японцев» двумя орденами: Святой Анны 4-й степени с надписью «За храбрость» и Святого Станислава 3-й степени. Отличился Голицын и на гражданской службе: будучи земским начальником 6-го участка Хвалынского уезда, за оказание помощи пострадавшим от неурожая 1906-1907 годов был отмечен орденом Святой Анны 3-й степени. Его жена также была княжеского рода — Елена Гагарина до замужества служила фрейлиной императрицы. Из мемуаров Владимира Каменева: «Отец был красивым, смуглым, с лицом оливкового цвета, с мягкими черными усами и небольшой бородкой. На шее и на кистях рук у него были резко выделяющиеся на коже крупные белые пятна неправильных очертаний, результат бывшей в молодости экземы. Они не безобразили его, а как-то даже украшали. Очень любили мы, сидя на коленях, рассматривать отцовские руки и, целуя, спрашивать его: «А почему это у тебя?» Как отец любил нас, детей, как был нежен с нами, как тонко чувствовали мы редкую по силе любовь между ним и матерью, их постоянное согласие во всем! Трудно это рассказать словами — они не воспроизведут этого, как искусственный цветок не сродни живому, они будут слабыми и скучными». Николай Васильевич Протасьев-Олонецкий, самарский и харьковский губернатор. Потомственный дворянин. В 1875 году окончил Императорское училище правоведения в Санкт-Петербурге. Высочайшим указом от 6 декабря 1907-го получил чин тайного советника. В августе 1910 года утвержден в должности самарского губернатора. 15 июля 1915-го назначен на аналогичный пост в Харьков. Протасьев-Олонецкий уделял большое внимание благотворительности, социальным проблемам населения. В Самаре были утверждены его именные стипендии в городской женской гимназии и политехническом институте. Продолжение следует. Фотографии: исторические архивы Предыдущие материалы цикла: Счастливое детство на Дворянской. Воспоминания Владимира Каменева. Часть 1 Счастливое детство на Дворянской. Воспоминания Владимира Каменева. Часть 2 источник »
