27 и 28 марта в театре «Мастерская» состоится премьера спектакля «Мертвые души» (12+). Поэму, как определял сам Николай Гоголь это произведение, ставят режиссер Ольга Парфенова и художник Ксения Сорокина. Ольга Парфенова, режиссер: — Это моя вторая работа в театре «Мастерская». В марте 2020 года мы выпустили спектакль «Гибнет хор» по пьесе Аси Волошиной. Постановка «Мертвые души» осуществляется в рамках федерального проекта «Театр — детям». Мы решили обратиться к школьной программе, и наш выбор пал на это произведение. Прочитав различные инсценировки поэмы, в том числе Михаила Булгакова, я увидела самостоятельные пьесы на основе текста Гоголя. А мне хотелось сохранить хрестоматийные диалоги, лирические отступления. Единственное воспоминание, которое осталось у меня от «Мертвых душ» из школьных времен, — это галерея помещиков и финальный текст про птицу-тройку, который все учили наизусть. Нам бы хотелось поразмышлять со зрителем: кто такие помещики в наши дни? Каков сегодня Чичиков? Может ли душа быть мертвой? А если нет, то каков тогда предмет купли-продажи на самом деле? Классическое хрестоматийное литературное произведение не нуждается в осовременивании. В нем рассказывается о человеке, об отношениях между людьми. Почему один владеет душой, а другой приходит ее покупать? И первый рассуждает: «Не продешевил ли я?» Как можно продавать не только живых, но даже мертвых людей? Сейчас, когда у нас повсюду царят денежные отношения, история невероятно актуальна. Чичикова принято считать отрицательным персонажем. Но у нас нет неприязни по отношению к этому обаятельному аферисту. Больше волнуют помещики, которые говорят, что люди — мухи. Мы пытаемся понять, кто они, владельцы крепостных. Ведь Плюшкин не сразу стал таким, как его описывает Гоголь. Что привело их к этому? В поэме, если внимательно читать, есть намеки. Наша сценография предполагает галерею дверей. Когда Чичиков будет открывать каждую из их, оттуда, как скелет из шкафа, появится прошлое персонажа. Словно в тайниках души, там хранится что-то важное для них. И это совсем не то, что можно купить или продать. Крепостное право — постыдная история нашего прошлого, от нее никуда не денешься. Когда погружаешься в этот материал во взрослом, а не школьном, возрасте, становится очень жутко. С самарской труппой мы нашли общий язык в прошлом году, когда делали спектакль «Гибнет хор». Актеры «Мастерской» живут искусством, горят своей работой. У них есть молодость и энергия. Когда начинаешь работать с гоголевским текстом, он уже не кажется сложным. Чтобы не нарушить правильность звучания, кропотливо разбираем материал, удостоверяемся в правильности ударений и так далее. Работаем в дружной команде. За хореографию отвечает Алексей Жандаров, за вокал — Александра Шнейдер. Ксения Сорокина, художник: — В театр «Мастерская» меня пригласила Ольга Парфенова. В Самаре я уже работала. Как художник создала спектакли «Сторожевая собачка» и «Пер Гюнт» («СамАрт»). Гоголя я очень люблю, поэтому согласилась. Как жизнь, так и творчество этого писателя — всегда стык реального и мистического. Но для меня в «Мертвых душах» важна социальная составляющая — абсурдность торговли людьми. Известно, что тетя Николая Васильевича любила в полнолуние выгонять своих крепостных во двор и заставлять плясать. Поэтому для Гоголя ситуация реальная. Мы не станем делать временной перенос — события будут происходить в позапрошлом веке. Но, конечно, предусмотрена стилизация. В костюмах будут сочетаться элементы XIX и ХХ веков. При создании нарядов мы отталкивались от зерна персонажа и от манеры игры исполнителя. Это необходимо, чтобы помочь актерам, чтобы костюм работал на историю. По визуальной форме я хотела двигаться в сторону вестерна. Ведь это история про путешествие. Мы привыкли к определенному внешнему виду помещиков — много раз видели иллюстрации в книгах и учебниках. Поэтому я не видела большого смысла в том, чтобы воспроизводить те же наряды. И мне пришла в голову мысль сделать местом действия некую точку пересечения России и Америки. Тем более что исторически период начала XIX века в наших странах совпадает. Рабство у них, крепостное право у нас, мода практически одинаковая. Там охотники за головами, тут охотники за душами. Оформление будет скорее условное, чем конкретное. У меня не было задачи иллюстрировать быт помещиков и крестьян XIX века. В стилизации также будет считываться нуар. На фоне белых декораций черная троица: Чичиков, Селифан и Петрушка. Остальные персонажи — все оттенки болота и глины. Фотографии Владимира Пермякова источник »
