фото показано с : sgpress.ru

Когда началось самарское изобразительное искусство? Мы все привычно обращаем взгляд в XIX век — в эпоху курсов живописи Бурова и ширяевских этюдов Репина, выставки художников круга Головкина… Но корни нашего искусства и культуры гораздо глубже. Они уходят во времена, когда Самара была приграничным городом, захолустной крепостью на юго-восточной окраине России. В XVII веке появился в Самаре самый первый достоверно известный нам художник, пусть и не родившийся, но творивший в нашем городе. Более того, он оставил нам немалое наследие — более двух сотен произведений! Правда, о самом художнике известно не много — только его имя. Раб божий Петр. Вначале была книга Мы мало знаем о Самаре начала XVII века, хотя есть известная гравюра голландского путешественника Олеария и общее представление об убогом быте крепостных гарнизонов. В ту эпоху и в Москве-то художников было не много — скорее уж иконописцы. Но в нашей истории фигурирует именно художник. Раб божий Петр — автор иллюстраций к знаменитому «самарскому списку» средневекового романа-жития «Варлаам и Иоасаф». Эта уникальная рукописная книга была создана в нашем городе в начале XVII века. Сам роман был хорошо известен в те времена — один из мировых бестселлеров эпохи. Книги рукописные были, конечно, уникальны, и даже популярные произведения просто не могли выглядеть одинаково. И самарский список «Варлаама и Иоасафа» предваряет большое художественное вступление от переписчика, которое собственно является первым произведением самарской литературы. Книга богато иллюстрирована — 224 миниатюры. Это и есть первые произведения изобразительного искусства, созданные в Самаре. Высококультурная ссылка История с появлением в Самаре художника неразрывно связана с книгой. Как же появился «самарский список» романа «Варлаам и Иоасаф»? Его хозяином был князь Борис Салтыков. Он, скорее всего, привез в Самару и первого художника — раба божьего Петра. Сам Салтыков попал в Самару воеводой не по доброй воле, а в ссылку. Он был отпрыском старинного боярского рода, впал в немилость вместе с братом — из-за политических амбиций. Братья Салтыковы имели большое влияние на царя Михаила Романова, за что и поплатились. К счастью, не головой, как тогда было принято. Все-таки Салтыковы приходились четвероюродными братьями царю, и это их спасло от казни. У нас Салтыков пробыл совсем недолго и через несколько лет вернулся в столицу, когда гнев монарха сменился на милость. Но для самарского захолустья его краткое правление имело большое значение. Салтыков, несомненно, был человеком не только очень богатым, но и очень культурным. Иначе зачем бы ему тащить с собой в ссылку переписчика, то есть практически личного писателя, и типографию, да еще и художникаиллюстратора? При этом уровень первых деятелей местной культуры впечатляет и сейчас. В начале XVII века в Самаре волею судеб оказался один из просвещенных людей эпохи. Видимо, Салтыков стал причиной появления не только самарской литературы и живописи. Каменная архитектура в городе, предположительно, появилась при нем. К тому же периоду относится упоминание путешественниками каменных церквей в Самаре, и есть ощущение, что эти процессы были связаны. Просто до приезда опального боярина ни у кого здесь не было денег, чтобы позволить себе каменное строительство. Страдающее Среднее Поволжье 224 иллюстрации к «Варлааму и Иоасафу» — это большой пласт нашей культуры, но до недавнего времени о «самарском списке» знали больше священники, чем ученые. Только стараниями историка Андрея Макарова о книге стали говорить именно как о памятнике самарской культуры. Ценный для нас вариант «Повести о Варлааме и Иоасафе» сейчас хранится в Санкт-Петербурге, в Российской национальной библиотеке. В Самаре книга экспонировалась в 2012 году в епархиальном музее, и это был ее первый визит в наш город за почти 400 лет. Это единственный памятник самарской старины с такой длинной и мощной историей. В городе нет ни одного здания и вообще какого-либо объекта или предмета со столь удивительным прошлым. Конечно, мы сейчас уже не установим, кем был первый самарский художник, как он выглядел и есть ли у него еще какието произведения, кроме этих иллюстраций, но помнить о нем нужно. В конце концов, мы так полюбили смешные и не очень мемы на тему «страдающее средневековье»: боевые зайцы, комическая преисподняя, незабвенный Коля… Картинки, годные для них, рисовали не только в просвещенной Европе, но и в Самаре. Чем не повод для гордости. А всем, кто занимается историей Самары, наверное, надо бы подумать: что же нам делать с этим неожиданным удлинением самарской культурной жизни почти на 200 лет? Нельзя же просто так выкинуть два века только потому, что мы не знаем точно, было ли что-то в промежутке между художником Петром и нашим любимым XIX веком и расцветом Самары. Наше искусство гораздо старше, чем мы думаем, и гораздо глубже, чем нам кажется. Ведь даже проиллюстрированный Петром роман-житие — это не что иное, как христианизированный пересказ жизни Будды. Вот с чего началось наше изобразительное искусство! источник »

100 +