фото показано с : sgpress.ru

Проект, посвященный Году театра, «Самарская газета» запустила еще в декабре 2018 года. Основная его часть, работа театрального клуба, растянется на весь 2019 год. Выбраны классические произведения, постановки по которым могли бы идти на самарской сцене сто лет назад. А сегодня идут на сцене современных самарских театров. Основная же часть проекта, работа театрального клуба, растянется на весь 2019-й. Группа людей самых разных профессий, как связанных со сценой и журналистикой, так и весьма далеких от этих сфер, будет посещать спектакли, вдохновившие художников на создание календаря. А затем под руководством модератора Татьяны Журчевой обсуждать увиденное.   Шестым спектаклем проекта стал «Король Лир» в новокуйбышевском театре-студии «Грань». Поставленный в декабре 2016 года, он успел собрать многочисленные премии самарских и всероссийских фестивалей и конкурсов. В том числе получил «Золотую Маску» за костюмы. «Король Лир» привлекает зрителей оформлением (про знаменитое вязаное, а затем валяное полотно ходило много разговоров еще до премьеры), режиссерскими метафорами (как и все спектакли Дениса Бокурадзе этот хочется смотреть по многу раз), актерскими работами (талантливые артисты «Грани» играют здесь по две и более ролей). И, конечно, бессмертным текстом Шекспира о некогда великом короле, имевшем глупость при жизни раздать старшим дочерям наследство, поверив их льстивым речам, и выгнать правдолюбивую младшую. Действующие лица Татьяна Журчева, доцент Самарского университета, кандидат филологических наук Виктория Шарая, телеведущая телеканала «ГИС» Мария Елуферьева, PR-менеджер в юридической сфере Олеся Корецкая, мать двоих детей Татьяна Паладьева, руководитель проекта «Семейная медиация», мисс «Самарская губерния-2018 Максим Паладьев, юрист Действие первое. Мнения Татьяна Журчева: — За каждой трагедией Шекспира за четыре с лишним сотни лет появился целый шлейф легенд. «Король Лир» — одна из самых сложных его пьес. В чем дополнительный интерес нашего разговора? В театре-студии «Грань» молодая труппа. И малочисленная. Поэтому спектакль получил такую непростую форму. Постановщики придумали решение со сложным перевоплощением, когда только Даниил Богомолов (король Лир) играет одну-единственную роль, все остальные — по несколько. Театр намеренно взял текст в переводе Бориса Пастернака. Тот говорил на языке ХХ века, поэтому современные театры любят именно его вариант перевода. Интонационно и построением фраз они его дополнительно осовременили. Виктория Шарая: — Это не первый спектакль, который я увидела в театре «Грань». Их постановки всегда отличает цветовая гамма. Они выбирают для костюмов монохром, натуральные ткани. В «Короле Лире» это была шерсть. Из спектакля в спектакль прослеживается почерк Дениса Бокурадзе. Аскетичные лица, некоторые исполнители, например Сергей Поздняков, выходят обритыми. Актеры выбеливают лицо. На этом фоне выделяются глаза, которые кажутся красноватыми, воспаленными. Это тоже подчеркивает накал страстей и эмоций. Подобное я видела в «Корабле дураков» и во «Фрекен Жюли». Таким образом постановщик от ярких деталей пытается увести внимание вглубь спектакля, чтобы зритель сконцентрировался на главном — на самой пьесе. В «Грани» всегда функционально оформление сцены. В «Короле Лире» стулья изображали и кандалы, и эшафот, и скалу. По фотографиям со спектакля, даже не глядя на подпись, сразу определяешь, что это работа Дениса. Мария Елуферьева: — Оформление сразу вызывает ощущение, что ты попал в Англию. Когда едешь за границу, оттуда хочется привезти какой-нибудь костюмчик. Из Англии — шерстяную одежду. Возникает желание вдохнуть и почувствовать запах материала. Погружение моментальное. Для меня этот спектакль был в том числе про соцсети. На фотографиях там у пользователей может быть маска, которая соответствует определенному социальному запросу. Так и король Лир ждет от своих дочерей конкретного поведения. «Скажите мне нечто и получите за это блага». Татьяна Паладьева: — Мне понравилась тонкая игра со светом (художник по свету — заслуженный работник культуры Евгений Ганзбург. — Прим. авт.). В некоторые моменты он падает так, что тень говорит намного больше, чем фигура самого актера. Она начинает нависать надо всем происходящим. Максим Паладьев: — Хочется отметить очень мощную игру актеров. Без примеси собственных эмоций они очень точно передавали состояние героев. Накануне я перечитал «Короля Лира», и во время спектакля у меня было полное погружение. Ни разу внутреннее представление или эмоции не шли вразрез с происходящим на сцене. Олеся Корецкая: — Интересно, что все актеры на сцене босиком. Обувь сильно меняет нашу походку. В спортивной мы двигаемся быстро. На каблуках становимся более женственными. А босиком артисты такие, какие есть. Они обнажены. Действие второе.   Действие второе. Дискуссия Спор о стульях Татьяна Паладьева: — Мне понравилась аскетичность оформления. Ты не занят разглядыванием костюмов. В современном мире все очень подробно и нет места для фантазии. В спектакле «Король Лир» ты стараешься сам додумывать: «А зачем они выстроили острый угол из стульев? Наверное, обострение». Расставили стулья рядами друг напротив друга. Видимо, будет конфликт. Олеся Корецкая: — Мне тоже понравилась находка со стульями — это декорация, из которой можно сделать почти все. Грохот, который они создавали, усиливал ощущение надрыва. Как удары по голове, как мигрень. Мария Елуферьева: — Иногда стульям было уделено слишком много внимания. Порой обоснованно, а порой можно было обойтись и без этого. Когда рассаживались по своим местам, каждый в соответствии со своим положением, это было важно. Но когда каждый раз при смене места действия происходили перестановки… Можно было довериться зрителю и не двигать лишний раз декорации. И так понятно, что они, например, оказались в лесу. Татьяна Паладьева: — Мне кажется наоборот. Перемена декорации очень удачно каждый раз сопровождала перемену обстановки внутри пьесы. Не все пришли подготовленные, хорошо зная текст. Актеры исполняли каждый по несколько ролей, одежда у них была похожа, если бы еще декорации не меняли, было бы сложно воспринимать происходящее на сцене. Татьяна Журчева: — Все поступки персонажа предваряются знаками. Стулья — это иерархия, каждый стремится занять свое место. И они тасуются так же, как и отношения между персонажами. Когда появляется Эдмонд, он захватывает себе стул и пишет на нем свое имя. А потом герой встраивает его в общий ряд. Но там нет стула, на котором было бы написано «Лир». У него немаркированное место. Он король по определению. И в итоге остается вообще без места. Так наглядно демонстрируется его промах. Человек, который занимал все пространство, остался ни с чем. Постепенно это ведет его к пустынничеству. Также значим и воротник. Сначала он огромен и нависает надо всеми. Потом Лир делит его между старшими дочерьми и остается с обычным воротником, который уравнивает его со всеми остальными. А потом исчезает и этот. И персонаж окончательно перестает быть Лиром. Вечная история Виктория Шарая: — Если бы король не поделил свои владения, старшей и средним дочерям пришлось бы дольше притворяться. Но тем не менее характер дал бы о себе знать. Вряд ли бы они дождались его смерти. Олеся Корецкая: — Лир не ожидал такого развития. Вначале он показан как уверенный в себе сумасброд. Он убежден в том, что у него в руках власть и дочери его обожают. В итоге оказалось, что наследницы хоть и лизали ему руки, но могут и кусаться. Виктория Шарая: — История вечная. Недаром Шекспир — великий классик. И по сей день происходят подобные случаи. Вот недавно был скандал. Ветерана Великой Отечественной войны дети выписали из квартиры. Так он из-за этого еще и утратил место в очереди на новое жилье. Часто бывает, что когда люди уступают своим детям что-либо, начинаются конфликты, которых, возможно, удалось бы избежать. Татьяна Паладьева: — Благими намерениями дороги вымощены сами знаете куда. Проблема не теряет актуальности. Адвокаты говорят: «Все родственники любят друг друга, пока не начинается дележ наследства». Возможно, Шекспира также интересовало, как трансформируется личность короля Лира на протяжении истории. Начинается с того, что он уверен абсолютно во всем. А заканчивает он тем, что не уверен даже в очевидных вещах. У него выбили почву из-под ног, и таким образом поменялось его мировоззрение. Лира исцелило покаяние, признание собственной неправоты, которое случилось лишь в самом конце. Виктория Шарая: — Известный прием у Шекспира, когда человек прозревает внутренне. Также произошло с Лиром. Сначала он был в здравом уме, но совершал ненормальные поступки, а когда сошел с ума, стал более адекватен и здравомыслящ. Татьяна Журчева: — Лир был уверен в том, что дочери такие, какими они должны быть по его мнению. Он себе нарисовал некую модель поведения и решил, что она рабочая. Главный герой решил, что король — это его сущность, и забыл, что это его должность. «Пусть они там крутятся, суетятся, принимают решения, а я все равно выше». Олеся Корецкая: — Больше всего меня напугал шут. Я боялась, что Юлия Бокурадзе в этом образе приблизится ко мне. Персонаж усиливал ощущение сумасшествия. Было очень неуютно. Мария Елуферьева: — А для меня персонаж был успокоительный. Мне казалось, что пока он обнимает Лира этими своими мягкими рукавами, все будет хорошо. Татьяна Журчева: — Он второе «я» короля Лира. После премьеры многие отметили, что в спектакле, в отличие от английской традиции, это не шекспировский шут, а русский юродивый. Здесь присутствует мотив милосердия — шут баюкает Лира, как мама. Мария Елуферьева: — У юродивого длинные рукава как у смирительной рубашки. А в последних сценах у Лира халат перевернут наизнанку — тоже ассоциация с одеждой для душевнобольных. Татьяна Журчева: — Костюмы показывают нам, что шут как бы растворяется в Лире. Олеся Корецкая: — Я стала задумываться о своей семье. У меня две дочери, и сейчас они в таком возрасте, когда обожают родителей. Но я понимаю, что девочки вырастут. И после спектакля задумалась, какие у нас с ними будут отношения. Надо внимательно смотреть, как развиваются контакты между сестрами, с отцом, со мной. Это два самостоятельных человека, которые растут со своим мироощущением. Нужно учитывать их особенности, а не применять к ним ту мерку, которую я сама придумала. Когда у дочерей короля Лира не было в руках наследства, они, может быть, и хотели за ним ухаживать. А когда получили желаемое, начали диктовать свои условия. Татьяна Журчева: — Давайте вернемся к спектаклю и вспомним первый выход старших дочерей. Там все очень точно показано. Актеры повернуты фронтально. По их лицам все видно. И мы понимаем, что они мерзавки. Точно знают, чего хотят, и добьются этого. Корделия в исполнении Екатерины Кажаевой — единственный человек в этой истории. Без маски, без притворства. Награды спектакля «Король Лир»: Лауреат Российской национальной театральной премии «Золотая Маска-2018» в номинации «Лучшая работа художника по костюмам» (Елена Соловьева). Номинации на премию: «Драма/Малая форма», «Работа режиссера» (Денис Бокурадзе), «Работа художника по свету» (Евгений Ганзбург). Участник III Межрегионального фестиваля «Волга театральная-2017» (Самара). Персональные награды: Денис Бокурадзе — «Лучшее режиссерско-сценографическое решение спектакля»; Елена Соловьева — «За выразительность театральных костюмов»; Даниил Богомолов — «Лучшая мужская роль» (король Лир); Участник XV фестиваля театров малых городов России-2017 (Тобольск). Персональные награды: Юлия Бокурадзе — «Лучшая женская роль» (Регана); Сергей Поздняков — «Лучшая мужская роль» (Эдмонд). Лауреат губернского профессионального конкурса «Самарская театральная муза» в номинации «Лучший спектакль сезона»; спецпремия жюри конкурса «За лучший актерский ансамбль в спектакле». Персональные награды: Даниил Богомолов — «Лучшая роль молодого актера в драматическом театре»; Любовь Тювилина — «Лучшая роль молодой актрисы в драматическом театре» (Гонерилья). «Тургенев давно создал образ гениального социопата» — зрители обсуждают спектакль «Отцы и дети» Фото: vk.com/theatre.gran источник »

117 +